заславская гімназія была в трех кілометрах от дома. мы ходілі туда пешком каждое буднее утро. ты всегда встречала меня возле моста на набережной. еслі я сільно опаздывала, ты подходіла впрітык к калітке моего дома. ты нікогда не злілась, поэтому я нікогда не чувствовала себя віноватой.

дорога занімала чуть меньше часа. сначала мы ходілі на занятія через весь город по асфальту, неохотно улыбаясь встречным знакомым. но потом нашлі новую, более короткую і почті безлюдную дорогу – через болото. мы не думалі о бешеных собаках ілі пьяных мужіках, мы просто топалі в школу, розовощеко обсуждая новічка в нашем классе (тогда еще по-русскі!).

огромные рюкзакі с пятью кнігамі і стопкой конспектов давілі на маленькіе плечі, но это не мешало нам резво размахівать пакетамі с фізрой. а зімой – еще і толкать друг дружку в сугроб. мы тогда много смеялісь, помнішь?

***

твоя мама работала на автобазе, поэтому у тебя всегда былі карманные деньгі. конечно, я дружіла с тобой не поэтому, но это был пріятный бонус. у меня тоже былі карманные деньгі, но іх я пыталась откладывать, чтобы потом купіть себе что-то большое і важное, самостоятельно, без помощі взрослых.

каждое утро по дороге в школу мы заходілі в кіоск на рынке за чем-то сладенькім. еслі ты брала себе марс ілі снікерс, я грустіла: скорее всего, не поделішься. но еслі это былі м'энд'эмсы ілі хуба-буба, мне всегда что-нібудь перепадало. іногда везло по-крупному: ты брала себе каштан, а мне предлагала выбрать какое-нібудь мороженое на свой вкус. я тогда была стеснітельной (ну, ілі хотела такой показаться), поэтому обычно просіла купіть мне фруктовый лед – по сравненію с каштаном, он стоіл какіе-то копейкі: то лі 220 рублей, то лі 330, то лі 440. у меня в голове почему-то сохранілісь все эті ціфры.

еслі бы мне задалі вопрос, какой вкус у детства, я бы без раздумій сказала – фруктовый лед. он был такой сладкій, розовый, холодный. язык на несколько секунд пріліпал к нему, как к железу на морозе, потом сразу же отліпал. я відела в этом маленькую драму.

***

кстаті, пломбір тіпа каштана я тогда не переносіла – ні на палочке, ні тем более в вафле. еще не любіла шоколадные конфеты, особенно с чернослівом і курагой, тушеную капусту, кабачкі, грібы, любой лук, все віды супов. мне казалось, что все это – еда взрослых. но больше всего я ненавідела котлеты. с самого детства я не могла іх есть, потому что не понімала, із чего іх готовят. но меня почему-то всегда заставлялі.

однажды в садіке нам давалі котлету с морковкой, она непріятно выглядела і пахла тухлятиной. я сразу же заворочала носом, но воспітательніцы прямо к каждому подходілі і проверялі: съел-не съел, учілі, что выбрасывать еду плохо. после этой злосчастной котлеты я слегла с дізентеріей. в больніце я думала, што умру, потому что всю ночь нужно было піть мерзкую кіпяченую воду і тошніть.

а в школе в котлете мне как-то попался червяк. я невозмутімо отнесла тарелку на раздачу, говорю: "у вас тут червяк!" поваріха сначала не поверіла, а потом такая: "ну подумаешь, ну червяк, нежная какая".

***

была лі я нежной? в каком-то смысле.

мне кажется, я была такая нежная, розовая і сладкая, как фруктовый лед. лёгкая на подъем і очень жізнерадостная. тогда я точно знала, что мне нравітся, а что – нет. я просто шла по своему путі – в школу і із школы, с морожком, с тобой, смеясь і махая пакетом от фізры.

а зараз я стала шурпатай, бурчу на гэты свет, гадзінамі абіраю кефір у краме, баюся сабак і п'яных мужыкоў. я шчыра не ведаю, чаго хачу. я шчыра не ведаю, якім шляхам ісці. я шчыра не ведаю, ці засталіся нагоды для смеху.

то варта схадзіць у краму за фруктовым лёдам – мо атрымаецца нешта адчуць. у горшым выпадку проста панастальгую.